The Pulse
Загрузка...
Экономика
26.08.2021 г.
grafic 24240

Почему нестандартные меры денежно-кредитной политики не применяются в РК?

Мы поговорили с советником председателя правления НБ РК Олжасом Тулеуовым о нестандартных методах денежно-кредитной политики, моделировании инфляции, доступности денег в экономике и проводимой исследовательской работы внутри НБ РК/

- Олжас, понятно, что во время кризисов, к примеру кейнсианская теория рекомендует «государству выступить кредитором последней инстанции». Соответственно, вопрос – почему в прошлом году, когда наблюдалась стрессовая экономическая ситуация на фоне острой фазы пандемии COVID-19 НБ РК не шел на количественное смягчение?

- Прежде чем ответить на вопросы, считаю важным дать пояснения касательно того, что в современной макроэкономической теории и практике денежно-кредитной политики называется «количественным смягчением».

Мы все знаем, что традиционно в ответ на дефляционные риски или кризисные явления в экономике центральные банки удешевляют стоимость денег путем снижения базовой ставки и смягчения требований по нормам обязательного резервирования. Это увеличивает денежное предложение, стимулирует совокупный спрос и тем самым позволяет экономике вернуться к своему равновесию, а динамике цен избежать дефляции. Однако, как показал опыт монетарной политики Банка Японии с начала 90-х годов прошлого столетия в условиях дефляционной спирали, а затем и опыт центральных банков США, Англии и ЕС во время мирового экономического кризиса в одах, стандартные, или, как их еще именуют, традиционные (conventional) меры монетарных регуляторов не всегда могут быть действенны. Так, перечисленные ЦБ в названных условиях снижали ставки до околонулевого уровня. Это увеличило денежное предложение, но не позволило привести экономику к равновесию и решить возникшие проблемы. Более того, возник так называемый риск ловушки ликвидности (liquidity trap), когда при околонулевых номинальных ставках и дефляционных ожиданиях реальная ставка в экономике становится положительной, что стимулирует экономических агентов больше сберегать деньги, а не тратить их. В этой связи страны приняли решение использовать нестандартные (unconventional) меры денежно-кредитной политики, как количественное смягчение. Суть этих мер заключается в том, чтобы дополнительно увеличить денежное предложение и повысить уровень ликвидности в экономике не путем удешевления денег (дальнейшего снижения ставки), а через выкуп на вторичном рынке долговых бумаг за счет дополнительной эмиссии денег. Такая мера освобождала балансы БВУ от неликвидных активов, позволяя им более гибко и масштабно использовать свои резервы и повысить уровень ликвидности в экономике. В результате именно такая мера позволила справиться с возникшими вызовами в экономике. В настоящее время на фоне кризиса, ставшего следствием пандемии COVID-19, эти и другие страны вновь воспользовались подобной нестандартной монетарной политикой.

Таким образом, количественное смягчение подразумевает наличие в экономике околонулевой номинальной ставки, высоких дефляционных ожиданий и ловушки ликвидности.

Если говорить о ситуации в Казахстане, то у нас для того, чтобы применять нестандартную политику количественного смягчения в чистом ее виде, нет оснований. В нашей реальности не наблюдается высоких дефляционных ожиданий, нет ловушки ликвидности и номинальные ставки не находятся на нуле или около нее. То есть у нас, если говорить о ситуации с коронакризисом, было иное положение дел, которое тем не менее характеризовалось наличием острых кризисных явлений, как падение экономической активности, снижение занятости, сокращение совокупного спроса и предложения.

В этих условиях НБ РК не применял меры нестандартной политики, как количественное смягчение, но тем не менее активно участвовал в финансировании антикризисных государственных программ. В целом, с начала пандемии НБРК выдели 2,3 трлн тенге для поддержки экономической активности, что составило 50% всех средств, выделенных государством в рамках борьбы с последствиями экономического кризиса, спровоцированного пандемией COVID-19. Другими словами, в ответ на беспрецедентный в современной истории кризис НБ РК все же выступил в некотором смысле «кредитором последней инстанции». Однако теперь, когда острая фаза коронакризиса пройдена и в дальнейшем продолжится полная нормализация экономической активности в стране, НБ РК начнет поэтапный выход из названных антикризисных госпрограмм. Это начнется с 2023 года по мере формирования необходимых условий и развития рыночных принципов кредитования экономики.

Здесь еще стоит добавить, что в настоящее время, то есть спустя год с начала пандемии COVID-19, в мире стало наблюдаться резкое и заметное ускорение инфляционных процессов. Это связано с рядом факторов, как активный рост мировых цен на сырьевые товары и продовольствие, эффект низкой базы прошлого года, нарушение цепочек поставок, усиление потребления на фоне действия отложенного спроса и активной фискальной поддержки экономической активности в крупных экономиках. В этой связи все больше стран с различной скоростью начали переходить от стимулирующей к нейтральной и сдерживающей денежно-кредитной политике. И это выражается в том числе на прекращении текущих действий и мер монетарных регуляторов во многих экономиках мира в качестве «кредитора последней инстанции». Более того, на этом фоне и в развитых странах уже поднимаются вопросы о необходимости постепенного сворачивания упомянутых вами мер количественного смягчения.

- Я прочитал ваше исследование относительно моделирования инфляционных процессов, на основе новой кейнсианской кривой Филлипса. Расскажите, подтверждаются ли выводы этой теории на статистических данных РК? (Прим. редакции – традиционная кривая Филлипса предполагала зависимость между инфляцией и безработицей – чем ниже безработица, тем выше занятость. Однако эта теория была опровергнута в США в 1970х годах, и экономистами предложена «новая», доработанная версия этой теории).

-  Данное исследование, которое сейчас доступно на сайте НБ РК, было проведено мной в конце 2016 года, когда я работал ведущим специалистом-аналитиком в Департаменте исследований и статистики. Главная задача, которую я ставил при проведении данной работы, заключалась в том, чтобы выяснить насколько рациональными – впередсмотрящими (forward-looking) или адаптивными – назадсмотрящими (backward-looking) являются инфляционные ожидания экономических агентов в Казахстане. Как оказалось, инфляционные ожидания в нашей экономике в большей степени впередсмотрящие, то есть рациональные. То есть при формировании инфляционных ожиданий экономические агенты в Казахстане больше оперируют рациональными, а не адаптивными ожиданиями. Следовательно, они при принятии решений способны в полной мере учитывать весь объем имеющейся и поступившей в моменте, а также прогнозной информации, и верно использовать ее, а не опираться только на предыдущий, адаптивный опыт. Из этого можно сделать вывод, что действия НБ РК в рамках денежно-кредитной политики должны быть транспарентными, понятными и последовательными, что позволяет снижать инфляционные ожидания и повышать доверие экономических агентов к действиям монетарного регулятора.

- Я знаю, что вы активно следите за экономической ситуацией и в Турции. Скажите, какой опыт мы можем извлечь из уроков «эрдоганомики»?

- Мы в целом стараемся внимательно следить за развитием экономических процессов во всех крупных экономиках мира. При этом тот опыт экспериментов с экономической политикой, который сейчас переживает Турция, он уникален, и я уверен, что он войдет в учебники по макроэкономике.

Вместе с тем главный урок, который мы можем извлечь из, как вы сказали «эрдоганомики», это то, что независимость действий центрального банка для страны с открытой и рыночной экономикой должна быть незыблемой, денежно-кредитная политика центрального банка в современных реалиях должна быть последовательной, четкой и прозрачной. В противном случае это грозит усилением макроэкономической нестабильности и кризисных явлений в экономике. И дальнейшие попытки выправить подобную ситуацию могут занять долгий период времени и быть очень болезненными для экономических агентов.

Для подтверждения моих выводов достаточно вспомнить некоторые актуальные новости по экономической ситуации в Турции. Так, президент страны не раз официально заявлял, что процентные ставки нужно снизить. Данное заявление в условиях, когда инфляция в стране при таргете в 5% продолжает ускоряться и уже достигла уровня в 19%, вполне предсказуемо вызывает систематические обвалы курса турецкой лиры к доллару США до новых рекордных значений. При этом, только с начала этого года турецкая валюта потеряла порядка 18% своей биржевой стоимости.

Подобная продолжающаяся последние два года практика экономической политики снижает доверие участников к действиям ЦБ Турции, сокращая при этом эффективность всей денежно-кредитной политики и приводя к сильной макроэкономической волатильности. Поэтому еще раз повторюсь, что главный урок, который малые открытые экономики, включая Казахстан, сейчас могут извлечь для себя из опыта Турции, связан с необходимостью полноценного обеспечения монетарного регулятора операционной и коммуникационной независимостью, а также проведением самим ЦБ строго последовательной политики.

- Расскажите про проект Galymzhan. Исходя из публикации относительно этой системы, первая версия этого проекта уже начала работать с 2018 года. Можете подвести итоги этих исследований? На ваш взгляд, 13 (16 для Galymzhan 2.0) интернет магазинов – это достаточно?

- Galymzhan – это аналитическая программа, созданная и совершенствуемая специалистами Национального банка. Этот инструмент, в первую очередь, используется для анализа текущей, ежедневной ситуации на рынке потребительских цен путем построения прокси-индикатора инфляции на основе использования технологии веб-скрепинга. Работа над данным проектом началась в 2018 году. В первой версии у нас был довольно ограниченный набор товаров (порядка 400), субъектов (13) и городов (2), по которым мы собирали данные. Во второй версии системы мы полностью пересмотрели наши подходы, что позволило нам изменить набор субъектов торговли. Да, их количество теперь 16, то есть пока больше предыдущего количества отслеживаемых магазинов лишь на 3 единицы. Но при этом мы смогли расширить количество городов до 6, а набор товаров представителей до 170 тыс. В этой связи мы смогли существенно повысить товарную и географическую репрезентативность нашей выборки, что делает итоговые расчетные показатели прокси-инфляции более устойчивыми и содержательными с точки зрения экономического анализа. Мы продолжаем активную работу по включению новых городов и магазинов в нашу выборку.

Результаты, которые мы получаем на основе использования системы, на текущий момент дают возможность более детально анализировать инфляционные процессы в разрезе регионов и субъектов торговли с высокой временной частотностью. К примеру, мы выяснили, что в Нур-Султане наблюдается более сильная зависимость между данными системы Galymzhan и официальными показателями Бюро национальной статистики. Вместе с тем в Алматы рассчитываемая системой прокси-инфляция по социально значимым товарам более волатильная, чем официальные данные статбюро. Например, в предновогодний период (26-27 декабря 2020 года) было зафиксировано резкое повышение цен на большинство продуктов питания в Алматы. Рост цен при этом был зафиксирован в крупных торговых сетях, в то время как цены на локальных рынках практически не изменились.

Помимо этого, результаты использования системы позволяют нам проводить важные макроэкономические исследования - эффекты меню, эффекты залипания цен или эффект переноса обменного курса на цены.

- С какой периодичностью будут публиковаться результаты работы системы?

- Публикация данных, собранных системой Galymzhan станет возможным после того, как мы проведем все необходимые технические тесты, накопим определенный объем исторической информации, приблизимся к числу наблюдений по товарным позициям, наименованиям, субъектам торговли, географическому охвату, который будет способен обеспечивать большую репрезентативность конечного показателя прокси-инфляции. Касательно того, как и в каком виде будут публиковаться конечные данные, собранные системой Galymzhan, окончательно станет понятно также по итогам завершения тестирования и пилотирования проекта.

В целом, для экономических агентов наличие подобной системы, которая в законченной форме будет способна «расщеплять» общий показатель прокси-инфляции вплоть до товарных цен на полках конкретных магазинов городов Казахстана, по нашему мнению, позволит повысить доверие бизнеса и населения к официальным показателям инфляции в стране. Это в конечном итоге может эффективно заякорять инфляционные ожидания и тем самым повысить действенность проводимой денежно-кредитной политики Национального банка в рамках режима инфляционного таргетирования.

В свою очередь, для экспертной, академической среды и участников финансового рынка результаты работы системы могут стать важным источником информации, на основе которой появится возможность проводить важные и детализированные научно-прикладные исследования по инфляционным процессам.

- Олжас, в начале мая НБ РК опубликовал доклад о «цифровом тенге». Хотел бы отметить, что доклад получился объемным, и видно, что проделана большая работа. При этом возникает множество технических моментов, из которых хотел бы выделить следующие вопросы – как будет отражаться эмиссия цифрового тенге на монетарной политике (в частности, на денежных агрегатах М0, М1 и т.д.)?

- Вы затронули один из самых актуальных вопросов на сегодня не только для Казахстана, но и для большинства стран мира. Это – цифровые валюты центральных банков (ЦВЦБ). Ключевой мотив центральных банков по изучению и внедрению ЦВЦБ заключается в их стремление повысить эффективность платежных систем, а также выработать более стабильную, предсказуемую и гарантированную государством альтернативу набирающим популярность частным цифровым финансовым активам, как стейблкоины или криптовалюты. При этом, очевидно, что развитие как ЦВЦБ, так и частных цифровых активов, становясь общемировым трендом, в последующем может иметь влияние и на механизмы всей денежно-кредитной политики.

И действительно, учитывая эти и другие моменты, нами в НБ РК была проделана большая работа по части изучения потенциала и возможностей создания собственной ЦВЦБ – цифрового тенге. Результаты данной работы, как Вы отметили, были опубликованы в соответствующем докладе. Цель этого доклада – донести информацию до общественности, а также собрать feedback со стороны всех заинтересованных сторон – населения, экспертного сообщества, наших партнеров и т.д.

В целом и концептуально, цифровой тенге – это третья форма денег, первые две - это соответственно наличные и безналичные средства. При этом цифровой тенге теоретически обладает характеристиками и наличных, и безналичных средств.  Поясню – у наличных денег есть свой уникальный серийный код, своего рода токен. И аналог подобного уникального кода будет у цифрового тенге, однако он не будет иметь физической формы.  Следовательно, поэтому цифровой тенге имеет схожие качества как наличной, так и безналичной формы денег. При этом для проведения транзакций цифровые тенге не требуют подключения к интернету, поэтому его можно классифицировать в качестве наиболее ликвидного денежного агрегата.

Соответственно, мы подошли к вопросу о концептуальном видении вероятного статистического учета цифрового тенге. Но прежде, важно пояснить, что существует четкая методология статистического учета денежного обращения в зависимости от степени ликвидности компонент денежного предложения. Так, согласно данной методологии имеется самый ликвидный на текущий момент денежный агрегат М0 – это наличные средства. Далее идет денежный агрегат М1 – включает в себя М0, а также менее ликвидные в обращении средства на счетах в национальной валюте и так далее. М3 или так называемая широкая денежная база содержит в себе все предыдущие агрегаты и средства в иностранной валюте. Цифровой тенге, финансово и технически являясь наиболее ликвидным инструментом денежного обращения должен учитываться в М0, или же, если его разбить на составные М0, то цифровой тенге можно классифицировать как в М0-1 (и М0-2 – это наличные средства).

Теперь расскажу про способы эмиссии этих средств. Предположительный и концептуальный механизм будет включать в себя замещение в денежной базе наличных и средств или резервов на пропорциональный выпуск цифрового тенге, что в свою очередь не окажет влияния на итоговое количество денежных средств в экономике. Однако должен подчеркнуть, что это наше методологическое видение вопроса, и конечно же, существует масса деталей, которые будут реализовываться в пилотном проекте, основной этап которого завершится к концу этого года. Тогда станет яснее, как это будет работать в конечном итоге.

- Как я понимаю, если пилотный проект будет одобрен, то последствия принятия проекта окажут серьезное влияние и, наверное, в первую очередь это приведет к изменению законодательства?

- В целом, как показывает мировая практика внедрения ЦВЦБ, в этом вопросе есть три основные плоскости. Первое – это вопросы технологического характера, касающиеся того, как это все должно работать с точки зрения функционирования платежных систем, кибербезопасности, персональных данных и так далее.

Вторая плоскость – это экономический аспект. Как цифровая валюта должна встраиваться в банковский, страховой и другие сегменты финансового сектора, как должна встраиваться в микро- и макроэкономику.

Третье – это юридическая плоскость, которая также затронет аспекты нормативно-правового регулирования и законодательную часть. В данной плоскости находятся также вопросы о необходимости международной унификация и согласования юридического статуса и формы ЦВЦБ, в том числе и в региональном аспекте. К примеру, в РК цифровой тенге может учитываться по одной методологии, в РФ – другой, в других странах – по-третьему.

Здесь также крайне важно понимать, что прежде чем будет принято окончательное решение по поводу цифрового тенге, может пройти длительное время. К примеру, банк Швеции пытается уже на протяжении многих лет продвинуть проект е-кроны. Этот проект начался разрабатываться до того, как тема цифровых валют стала мейнстримом, при этом, он все еще находится на стадии разработки. Поэтому мы полагаем, что вопрос достаточно долгосрочный. И в случае, если проект будет соответствовать всем условиям и требованиям в рамках нашей экономики, внутренней среды, то однозначно будет стадия законодательного закрепления всех этих взаимоотношений. Более детально о юридическом аспекте мы говорить пока не готовы, так как проект находится на ранней стадии развития.

- Вы недавно провели онлайн-сессию в Narxoz Univercity для всех желающих, и я считаю, что это очень важно, что официальные лица, и лица с серьезным бэкграундом делятся со студентами своими знаниями. На текущий момент у вас есть аналогичные планы сотрудничеству с казахстанскими вузами?

- Спасибо за вашу оценку. Отвечая на вопрос, расскажу, что я окончил магистерскую программу Национального банка и университета Нархоз в 2015 году. В 2017 году я начал совмещать работу с преподавательской деятельностью, и там же, в Магистратуре Национального банка с коллегами вел курс по монетарной политике. Это достаточно прикладной курс, но с теоретическим обоснованием.

Далее, я короткое время преподавал в совместной магистратуре Национального Банка и Назарбаев Университета, где читал лекции по эконометрике и макроэкономике. После этого у меня был опыт работы с филиалом МГУ им. Ломоносова в РК, где я преподавал курс по макроэкономике и помогал студентам с написанием магистерских диссертаций.

Мы с коллегами в Национальном банке стараемся чаще взаимодействовать с образовательными структурами, так как преподавание позволяет нам развиваться самим, а также дает возможность набирать наиболее талантливых ребят на работу. И подобная деятельность со студентами будет продолжаться далее. Например, сейчас мы думаем начать сотрудничество с вузами в области финтеха, так как практических курсов на эту тему довольно мало. Мы считаем, что подобный курс в настоящее время очень важен для всех нас.

- Спасибо за интервью!

- Олжас, понятно, что во время кризисов, к примеру кейнсианская теория рекомендует «государству выступить кредитором последней инстанции». Соответственно, вопрос – почему в прошлом году, когда наблюдалась стрессовая экономическая ситуация на фоне острой фазы пандемии COVID-19 НБ РК не шел на количественное смягчение?

— Прежде чем ответить на вопросы, считаю важным дать пояснения касательно того, что в современной макроэкономической теории и практике денежно-кредитной политики называется «количественным смягчением».

Мы все знаем, что традиционно в ответ на дефляционные риски или кризисные явления в экономике центральные банки удешевляют стоимость денег путем снижения базовой ставки и смягчения требований по нормам обязательного резервирования. Это увеличивает денежное предложение, стимулирует совокупный спрос и тем самым позволяет экономике вернуться к своему равновесию, а динамике цен избежать дефляции. Однако, как показал опыт монетарной политики Банка Японии с начала 90-х годов прошлого столетия в условиях дефляционной спирали, а затем и опыт центральных банков США, Англии и ЕС во время мирового экономического кризиса в одах, стандартные, или, как их еще именуют, традиционные (conventional) меры монетарных регуляторов не всегда могут быть действенны. Так, перечисленные ЦБ в названных условиях снижали ставки до околонулевого уровня. Это увеличило денежное предложение, но не позволило привести экономику к равновесию и решить возникшие проблемы. Более того, возник так называемый риск ловушки ликвидности (liquidity trap), когда при околонулевых номинальных ставках и дефляционных ожиданиях реальная ставка в экономике становится положительной, что стимулирует экономических агентов больше сберегать деньги, а не тратить их. В этой связи страны приняли решение использовать нестандартные (unconventional) меры денежно-кредитной политики, как количественное смягчение. Суть этих мер заключается в том, чтобы дополнительно увеличить денежное предложение и повысить уровень ликвидности в экономике не путем удешевления денег (дальнейшего снижения ставки), а через выкуп на вторичном рынке долговых бумаг за счет дополнительной эмиссии денег. Такая мера освобождала балансы БВУ от неликвидных активов, позволяя им более гибко и масштабно использовать свои резервы и повысить уровень ликвидности в экономике. В результате именно такая мера позволила справиться с возникшими вызовами в экономике. В настоящее время на фоне кризиса, ставшего следствием пандемии COVID-19, эти и другие страны вновь воспользовались подобной нестандартной монетарной политикой.

Таким образом, количественное смягчение подразумевает наличие в экономике околонулевой номинальной ставки, высоких дефляционных ожиданий и ловушки ликвидности.

Если говорить о ситуации в Казахстане, то у нас для того, чтобы применять нестандартную политику количественного смягчения в чистом ее виде, нет оснований. В нашей реальности не наблюдается высоких дефляционных ожиданий, нет ловушки ликвидности и номинальные ставки не находятся на нуле или около нее. То есть у нас, если говорить о ситуации с коронакризисом, было иное положение дел, которое тем не менее характеризовалось наличием острых кризисных явлений, как падение экономической активности, снижение занятости, сокращение совокупного спроса и предложения.

В этих условиях НБ РК не применял меры нестандартной политики, как количественное смягчение, но тем не менее активно участвовал в финансировании антикризисных государственных программ. В целом, с начала пандемии НБРК выдели 2,3 трлн тенге для поддержки экономической активности, что составило 50% всех средств, выделенных государством в рамках борьбы с последствиями экономического кризиса, спровоцированного пандемией COVID-19. Другими словами, в ответ на беспрецедентный в современной истории кризис НБ РК все же выступил в некотором смысле «кредитором последней инстанции». Однако теперь, когда острая фаза коронакризиса пройдена и в дальнейшем продолжится полная нормализация экономической активности в стране, НБ РК начнет поэтапный выход из названных антикризисных госпрограмм. Это начнется с 2023 года по мере формирования необходимых условий и развития рыночных принципов кредитования экономики.

Здесь еще стоит добавить, что в настоящее время, то есть спустя год с начала пандемии COVID-19, в мире стало наблюдаться резкое и заметное ускорение инфляционных процессов. Это связано с рядом факторов, как активный рост мировых цен на сырьевые товары и продовольствие, эффект низкой базы прошлого года, нарушение цепочек поставок, усиление потребления на фоне действия отложенного спроса и активной фискальной поддержки экономической активности в крупных экономиках. В этой связи все больше стран с различной скоростью начали переходить от стимулирующей к нейтральной и сдерживающей денежно-кредитной политике. И это выражается в том числе на прекращении текущих действий и мер монетарных регуляторов во многих экономиках мира в качестве «кредитора последней инстанции». Более того, на этом фоне и в развитых странах уже поднимаются вопросы о необходимости постепенного сворачивания упомянутых вами мер количественного смягчения.

- Я прочитал ваше исследование относительно моделирования инфляционных процессов, на основе новой кейнсианской кривой Филлипса. Расскажите, подтверждаются ли выводы этой теории на статистических данных РК? (Прим. редакции – традиционная кривая Филлипса предполагала зависимость между инфляцией и безработицей – чем ниже безработица, тем выше занятость. Однако эта теория была опровергнута в США в 1970х годах, и экономистами предложена «новая», доработанная версия этой теории).

-  Данное исследование, которое сейчас доступно на сайте НБ РК, было проведено мной в конце 2016 года, когда я работал ведущим специалистом-аналитиком в Департаменте исследований и статистики. Главная задача, которую я ставил при проведении данной работы, заключалась в том, чтобы выяснить насколько рациональными – впередсмотрящими (forward-looking) или адаптивными – назадсмотрящими (backward-looking) являются инфляционные ожидания экономических агентов в Казахстане. Как оказалось, инфляционные ожидания в нашей экономике в большей степени впередсмотрящие, то есть рациональные. То есть при формировании инфляционных ожиданий экономические агенты в Казахстане больше оперируют рациональными, а не адаптивными ожиданиями. Следовательно, они при принятии решений способны в полной мере учитывать весь объем имеющейся и поступившей в моменте, а также прогнозной информации, и верно использовать ее, а не опираться только на предыдущий, адаптивный опыт. Из этого можно сделать вывод, что действия НБ РК в рамках денежно-кредитной политики должны быть транспарентными, понятными и последовательными, что позволяет снижать инфляционные ожидания и повышать доверие экономических агентов к действиям монетарного регулятора.

- Я знаю, что вы активно следите за экономической ситуацией и в Турции. Скажите, какой опыт мы можем извлечь из уроков «эрдоганомики»?

— Мы в целом стараемся внимательно следить за развитием экономических процессов во всех крупных экономиках мира. При этом тот опыт экспериментов с экономической политикой, который сейчас переживает Турция, он уникален, и я уверен, что он войдет в учебники по макроэкономике.

Вместе с тем главный урок, который мы можем извлечь из, как вы сказали «эрдоганомики», это то, что независимость действий центрального банка для страны с открытой и рыночной экономикой должна быть незыблемой, денежно-кредитная политика центрального банка в современных реалиях должна быть последовательной, четкой и прозрачной. В противном случае это грозит усилением макроэкономической нестабильности и кризисных явлений в экономике. И дальнейшие попытки выправить подобную ситуацию могут занять долгий период времени и быть очень болезненными для экономических агентов.

Для подтверждения моих выводов достаточно вспомнить некоторые актуальные новости по экономической ситуации в Турции. Так, президент страны не раз официально заявлял, что процентные ставки нужно снизить. Данное заявление в условиях, когда инфляция в стране при таргете в 5% продолжает ускоряться и уже достигла уровня в 19%, вполне предсказуемо вызывает систематические обвалы курса турецкой лиры к доллару США до новых рекордных значений. При этом, только с начала этого года турецкая валюта потеряла порядка 18% своей биржевой стоимости.

Подобная продолжающаяся последние два года практика экономической политики снижает доверие участников к действиям ЦБ Турции, сокращая при этом эффективность всей денежно-кредитной политики и приводя к сильной макроэкономической волатильности. Поэтому еще раз повторюсь, что главный урок, который малые открытые экономики, включая Казахстан, сейчас могут извлечь для себя из опыта Турции, связан с необходимостью полноценного обеспечения монетарного регулятора операционной и коммуникационной независимостью, а также проведением самим ЦБ строго последовательной политики.

- Расскажите про проект Galymzhan. Исходя из публикации относительно этой системы, первая версия этого проекта уже начала работать с 2018 года. Можете подвести итоги этих исследований? На ваш взгляд, 13 (16 для Galymzhan 2.0) интернет магазинов – это достаточно?

- Galymzhan – это аналитическая программа, созданная и совершенствуемая специалистами Национального банка. Этот инструмент, в первую очередь, используется для анализа текущей, ежедневной ситуации на рынке потребительских цен путем построения прокси-индикатора инфляции на основе использования технологии веб-скрепинга. Работа над данным проектом началась в 2018 году. В первой версии у нас был довольно ограниченный набор товаров (порядка 400), субъектов (13) и городов (2), по которым мы собирали данные. Во второй версии системы мы полностью пересмотрели наши подходы, что позволило нам изменить набор субъектов торговли. Да, их количество теперь 16, то есть пока больше предыдущего количества отслеживаемых магазинов лишь на 3 единицы. Но при этом мы смогли расширить количество городов до 6, а набор товаров представителей до 170 тыс. В этой связи мы смогли существенно повысить товарную и географическую репрезентативность нашей выборки, что делает итоговые расчетные показатели прокси-инфляции более устойчивыми и содержательными с точки зрения экономического анализа. Мы продолжаем активную работу по включению новых городов и магазинов в нашу выборку.

Результаты, которые мы получаем на основе использования системы, на текущий момент дают возможность более детально анализировать инфляционные процессы в разрезе регионов и субъектов торговли с высокой временной частотностью. К примеру, мы выяснили, что в Нур-Султане наблюдается более сильная зависимость между данными системы Galymzhan и официальными показателями Бюро национальной статистики. Вместе с тем в Алматы рассчитываемая системой прокси-инфляция по социально значимым товарам более волатильная, чем официальные данные статбюро. Например, в предновогодний период (26-27 декабря 2020 года) было зафиксировано резкое повышение цен на большинство продуктов питания в Алматы. Рост цен при этом был зафиксирован в крупных торговых сетях, в то время как цены на локальных рынках практически не изменились.

Помимо этого, результаты использования системы позволяют нам проводить важные макроэкономические исследования - эффекты меню, эффекты залипания цен или эффект переноса обменного курса на цены.

- С какой периодичностью будут публиковаться результаты работы системы?

— Публикация данных, собранных системой Galymzhan станет возможным после того, как мы проведем все необходимые технические тесты, накопим определенный объем исторической информации, приблизимся к числу наблюдений по товарным позициям, наименованиям, субъектам торговли, географическому охвату, который будет способен обеспечивать большую репрезентативность конечного показателя прокси-инфляции. Касательно того, как и в каком виде будут публиковаться конечные данные, собранные системой Galymzhan, окончательно станет понятно также по итогам завершения тестирования и пилотирования проекта.

В целом, для экономических агентов наличие подобной системы, которая в законченной форме будет способна «расщеплять» общий показатель прокси-инфляции вплоть до товарных цен на полках конкретных магазинов городов Казахстана, по нашему мнению, позволит повысить доверие бизнеса и населения к официальным показателям инфляции в стране. Это в конечном итоге может эффективно заякорять инфляционные ожидания и тем самым повысить действенность проводимой денежно-кредитной политики Национального банка в рамках режима инфляционного таргетирования.

В свою очередь, для экспертной, академической среды и участников финансового рынка результаты работы системы могут стать важным источником информации, на основе которой появится возможность проводить важные и детализированные научно-прикладные исследования по инфляционным процессам.

- Олжас, в начале мая НБ РК опубликовал доклад о «цифровом тенге». Хотел бы отметить, что доклад получился объемным, и видно, что проделана большая работа. При этом возникает множество технических моментов, из которых хотел бы выделить следующие вопросы – как будет отражаться эмиссия цифрового тенге на монетарной политике (в частности, на денежных агрегатах М0, М1 и т.д.)?

— Вы затронули один из самых актуальных вопросов на сегодня не только для Казахстана, но и для большинства стран мира. Это – цифровые валюты центральных банков (ЦВЦБ). Ключевой мотив центральных банков по изучению и внедрению ЦВЦБ заключается в их стремление повысить эффективность платежных систем, а также выработать более стабильную, предсказуемую и гарантированную государством альтернативу набирающим популярность частным цифровым финансовым активам, как стейблкоины или криптовалюты. При этом, очевидно, что развитие как ЦВЦБ, так и частных цифровых активов, становясь общемировым трендом, в последующем может иметь влияние и на механизмы всей денежно-кредитной политики.

И действительно, учитывая эти и другие моменты, нами в НБ РК была проделана большая работа по части изучения потенциала и возможностей создания собственной ЦВЦБ – цифрового тенге. Результаты данной работы, как Вы отметили, были опубликованы в соответствующем докладе. Цель этого доклада – донести информацию до общественности, а также собрать feedback со стороны всех заинтересованных сторон – населения, экспертного сообщества, наших партнеров и т.д.

В целом и концептуально, цифровой тенге – это третья форма денег, первые две - это соответственно наличные и безналичные средства. При этом цифровой тенге теоретически обладает характеристиками и наличных, и безналичных средств.  Поясню – у наличных денег есть свой уникальный серийный код, своего рода токен. И аналог подобного уникального кода будет у цифрового тенге, однако он не будет иметь физической формы.  Следовательно, поэтому цифровой тенге имеет схожие качества как наличной, так и безналичной формы денег. При этом для проведения транзакций цифровые тенге не требуют подключения к интернету, поэтому его можно классифицировать в качестве наиболее ликвидного денежного агрегата.

Соответственно, мы подошли к вопросу о концептуальном видении вероятного статистического учета цифрового тенге. Но прежде, важно пояснить, что существует четкая методология статистического учета денежного обращения в зависимости от степени ликвидности компонент денежного предложения. Так, согласно данной методологии имеется самый ликвидный на текущий момент денежный агрегат М0 – это наличные средства. Далее идет денежный агрегат М1 – включает в себя М0, а также менее ликвидные в обращении средства на счетах в национальной валюте и так далее. М3 или так называемая широкая денежная база содержит в себе все предыдущие агрегаты и средства в иностранной валюте. Цифровой тенге, финансово и технически являясь наиболее ликвидным инструментом денежного обращения должен учитываться в М0, или же, если его разбить на составные М0, то цифровой тенге можно классифицировать как в М0-1 (и М0-2 – это наличные средства).

Теперь расскажу про способы эмиссии этих средств. Предположительный и концептуальный механизм будет включать в себя замещение в денежной базе наличных и средств или резервов на пропорциональный выпуск цифрового тенге, что в свою очередь не окажет влияния на итоговое количество денежных средств в экономике. Однако должен подчеркнуть, что это наше методологическое видение вопроса, и конечно же, существует масса деталей, которые будут реализовываться в пилотном проекте, основной этап которого завершится к концу этого года. Тогда станет яснее, как это будет работать в конечном итоге.

- Как я понимаю, если пилотный проект будет одобрен, то последствия принятия проекта окажут серьезное влияние и, наверное, в первую очередь это приведет к изменению законодательства?

— В целом, как показывает мировая практика внедрения ЦВЦБ, в этом вопросе есть три основные плоскости. Первое – это вопросы технологического характера, касающиеся того, как это все должно работать с точки зрения функционирования платежных систем, кибербезопасности, персональных данных и так далее.

Вторая плоскость – это экономический аспект. Как цифровая валюта должна встраиваться в банковский, страховой и другие сегменты финансового сектора, как должна встраиваться в микро- и макроэкономику.

Третье – это юридическая плоскость, которая также затронет аспекты нормативно-правового регулирования и законодательную часть. В данной плоскости находятся также вопросы о необходимости международной унификация и согласования юридического статуса и формы ЦВЦБ, в том числе и в региональном аспекте. К примеру, в РК цифровой тенге может учитываться по одной методологии, в РФ – другой, в других странах – по-третьему.

Здесь также крайне важно понимать, что прежде чем будет принято окончательное решение по поводу цифрового тенге, может пройти длительное время. К примеру, банк Швеции пытается уже на протяжении многих лет продвинуть проект е-кроны. Этот проект начался разрабатываться до того, как тема цифровых валют стала мейнстримом, при этом, он все еще находится на стадии разработки. Поэтому мы полагаем, что вопрос достаточно долгосрочный. И в случае, если проект будет соответствовать всем условиям и требованиям в рамках нашей экономики, внутренней среды, то однозначно будет стадия законодательного закрепления всех этих взаимоотношений. Более детально о юридическом аспекте мы говорить пока не готовы, так как проект находится на ранней стадии развития.

- Вы недавно провели онлайн-сессию в Narxoz Univercity для всех желающих, и я считаю, что это очень важно, что официальные лица, и лица с серьезным бэкграундом делятся со студентами своими знаниями. На текущий момент у вас есть аналогичные планы сотрудничеству с казахстанскими вузами?

— Спасибо за вашу оценку. Отвечая на вопрос, расскажу, что я окончил магистерскую программу Национального банка и университета Нархоз в 2015 году. В 2017 году я начал совмещать работу с преподавательской деятельностью, и там же, в Магистратуре Национального банка с коллегами вел курс по монетарной политике. Это достаточно прикладной курс, но с теоретическим обоснованием.

Далее, я короткое время преподавал в совместной магистратуре Национального Банка и Назарбаев Университета, где читал лекции по эконометрике и макроэкономике. После этого у меня был опыт работы с филиалом МГУ им. Ломоносова в РК, где я преподавал курс по макроэкономике и помогал студентам с написанием магистерских диссертаций.

Мы с коллегами в Национальном банке стараемся чаще взаимодействовать с образовательными структурами, так как преподавание позволяет нам развиваться самим, а также дает возможность набирать наиболее талантливых ребят на работу. И подобная деятельность со студентами будет продолжаться далее. Например, сейчас мы думаем начать сотрудничество с вузами в области финтеха, так как практических курсов на эту тему довольно мало. Мы считаем, что подобный курс в настоящее время очень важен для всех нас.

- Спасибо за интервью!

Автор статьи: Данияр Куаншалиев

Самое популярное

Бизнес

АО «Центр транспортного сервиса», являясь одним из крупнейших владельцев подъездных путей, продолжает «стричь» грузоотправителей

The Pulse попытался выяснить, кто зарабатывает на этом.
Подробнее

Инфографика

Как Казахстан тратил деньги Всемирного Банка

За 28 лет стране было предоставлено 8,686 млрд долларов на 49 проектных займа
Подробнее

Бизнес

В «прицеле» регулирования – уличная торговля и еда

Объектом возможного дополнительного регулирования может стать малый и микробизнес, представленный в форматах уличной торговли продуктами питания и приготовленной едой, то есть донерные, базары, «магазины у дома».
Подробнее

Бизнес

Мукомольный бизнес вступил в противостояние с правительством

Приказом министра торговли и интеграции РК муку первого сорта внесли в перечень биржевых товаров. Это не понравилось экспортерам.
Подробнее

Инфографика

Карантинный 2020: экономические итоги

Что произошло с отраслями экономики страны и бюджетом за январь–декабрь прошлого года разбирался ThePulse.kz.
Подробнее

ЕЩЕ